Том 5. Пьесы 1867-1870 - Страница 99

При возобновлении комедии в Малом театре в 1886 г. оригинальные сценические образы создали О. О. Садовская в роли Глумовой, Н. А. Никулина в роли Мамаевой и М. П. Садовский и роли Голутвина. О. О. Садовская играла Глумову бывшей барыней, принужденной по нужде льстить Мамаевой. В исполнении Н. А. Никулиной Мамаева была женщиной «с большим, неугасающим темпераментом»; Глумов явился для нее находкой (там же, стр. 23). М. П. Садовский показывал в Голутвине ничтожного, дрянного, по голодного и жалкого человека.

С 1875 по 1917 г. комедия «На всякого мудреца довольно простоты» прошла на сценах петербургских, московских и провинциальных театров 627 раз.

С огромным успехом она идет в советском театре, на столичной и периферийной сценах. Наиболее яркой постановкой пьесы «На всякого мудреца довольно простоты» в советском театре является постановка московского Малого театра 1935 г.

Лучшие дореволюционные спектакли были прекрасными образцами ансамбля, но в них «не было уловлено то салтыковское звучание, которое свойственно этой пьесе Островского и в котором заключен сценический пафос этой комедии» (С. Н. Дурылин, «Островский на сцене Московского Малого театра», М. 1938, стр. 73). Малый театр в 1935 г. создал острый сатирический спектакль, в котором артисты выступали с оригинальной трактовкой своих ролей. Очень интересно, по-новому M. M. Климов играл Городулина. «Его Городулин — это чуть постаревший, сильно отяжелевший Хлестаков… Думать ему „решительно некогда“: он — делец; он творит эпоху; он строит железные дороги (то есть режет купоны железнодорожных акций), он проводит „великие реформы 60-х годов“ (то есть под парами шампанского болтает всякий вздор в клубе), он… Да разве перечесть, что он делает?» (там же, стр. 75).

А. А. Яблочкина, игравшая Мамаеву, вспоминает: «Мамаеву играли многие крупные актрисы русского театра, играли по-разному, давали отличные друг от друга характеристики… Но вот интересно: при всем различии трактовок они не выходили за пределы анализа личных качеств Мамаевой. Интерес актрисы сосредотачивался на ее любовных отношениях с Глумовым… Я стремилась… раскрыть типическое в ее характере, показать во всех ее неблаговидных поступках отражение типичных качеств паразитического класса. Ни о каком обаянии Мамаевой уже не могло быть и речи» (А. А. Яблочкина, «Жизнь в театре», М. 1953, стр. 181–182).

В этом спектакле весьма рельефно были показаны также ханжа Турусина (Е. Д. Турчанинова), интриганка Глумова (В. Н. Рыжова) и грубая шарлатанка Манефа (В. О. Массалитинова). В. Н. Рыжова — Глумова «играла умную, вкрадчивую старуху», которая посредством лести богатым дядюшке и тетушке помогала своему сыну устроить карьеру. «Трудно, — вспоминает Н. А. Смирнова, — забыть ее ужимки и мимику, когда она рассказывала Мамаеву, какой сон видел ее сын, когда ему было пять лет… Варвара Николаевна как-то по-особенному поджимала губы и смотрела на Мамаева глазками, подернутыми слезой» (Н. А. Смирнова, «Воспоминания», М. 1947, стр. 312–314). В. О. Массалитинова являлась перед зрителями «страшной, грубой, толстой бабой с выпученными глазами, жадными руками, зычным голосом, наглой обманщицей, любящей поесть, выпить и пользующейся суеверием окружающих ее господ» (там же, стр. 314).

Горячее сердце

Печатается по тексту журнала «Отечественные записки», 1869, № 1, исправленному по рукописи, хранящейся в Театральной библиотеке имени А. В. Луначарского (в Ленинграде).

«Я теперь, — писал Островский Бурдину в октябре 1868 года, — занят большой пьесой „Горячее сердце“, которую кончу в ноябре».

Закончив пьесу, Островский послал ее в «Отечественные записки», где она и была впервые опубликована в № 1 журнала за 1869 год.

Острая сатирическая направленность комедии сильно затрудняла ее прохождение через цензуру, и Бурдин, чтобы добиться разрешения на постановку, вписал в афишу, что «действие происходит лет 30 назад».

«Дела твои, — извещал Бурдин драматурга 1 января 1869 года, — пока все справлены, вчера был доклад в цензуре твоей пьесы — и она прошла целиком, хотя я побаивался за городничего, которого вполне цензора боялись пропустить, основываясь на том, что нигде и не из чего не видно, что действие происходит 30 лет тому назад, поэтому я и вписал о сем в пьесу, да сверх того просил Лазаревского поддержать в Совете и сейчас получил известие, что все кончилось благополучно» (А. Н. Островский и Ф. А. Бурдин, Неизданные письма, 1923, стр. 86).

Реакционные критики, встретив новую пьесу Островского ожесточенными нападками, усматривали в ней якобы карикатурное изображение действительности, пытались снизить значение этой самобытной пьесы путем установления различных литературных влияний, будто бы испытанных Островским.

4 января 1869 года комедия была допущена к представлению.

Первая постановка пьесы состоялась 15 января 1869 г. в Московском Малом театре, в бенефис П. М. Садовского.

Роли исполняли: П. М. Садовский — Курослепова, Акимова — Матрену Харитоновну, Федотова — Парашу, А. Ф. Федотов — Силана, В. Живокини — Градобоева, Дмитревский — Хлынова, Шуйский — Аристарха, Д. Живокини — Наркиса, Музиль — Гаврилу, Третьяков — Васю Шустрого, Константинов — Барина, Никифоров — Сидоренко.

В газетных рецензиях реакционной и либеральной прессы утверждалось, что исполнение было слабым и спектакль не имел успеха (см., напр., «Современную летопись», 1869, № 4). Островский через несколько лет, вспоминая об этом спектакле, указывал: «Газетные корреспонденты писали… будто „Горячее сердце“… в Москве не имело успеха, но это ложь явная: пьеса имела успех, и имела его crescendo, чем дальше, тем больше. Я за болезнью мог видеть только 12-е или 13-е представление (уже не помню), и вот как его принимала публика: отдельно вызывали после каждого акта и даже после некоторых сцен по нескольку раз: Садовского, Федотову, Музиля, Живокини, Дмитревского, Шуйского, Акимову, — кроме того, по окончании актов и всей пьесы по нескольку раз вызывали всех. Это ли называется неуспехом?» (А. Н. Островский, Записка об авторских правах драматических писателей, Сб. «О театре», 1947, стр. 50.)